Мы бы рыли хоть круглые сутки, но каждый имел свой предел. Все пришли в Стикс в разное время, и кто-то мог находиться в черноте по полдня, пока не начинало закатываться сознание от усталости, а кому-то хватало и десяти минут, чтобы ноги начали подкашиваться и его приходилось тащить обратно и отпаивать живчиком. Кому-то достаточно было поспать пару часов, а кто-то по несколько часов выл от головной боли, не сбиваемой ни какими обезболивающими.
Мы бы работали и быстрее, но по негласной договорённости каждый отвечал за себя и не должен был выходить за грань адекватного. Когда начнётся атака нелюдей, нам дееспособные бойцы будут нужнее, чем перерывшие свою норму инвалиды.
А ещё, каждому событию соответствует свой мусор. В древние времена в степи валялись поломанные клинки, копья и стрела, позднее брустверы окопов были завалены гильзами, пустыми банками из-под тушёнки и бычками самокруток. Во времена пандемий улицы больших городов были завалены медицинскими масками и неткаными антибактериальными салфетками, а у нас окопы были завалены водолазными масками, очками для плавания и для катания на лыжах.
В черноте в первую очередь страдали глаза, поэтому мы закрывали их очками. Вход шло всё, от пластиковых водолазных масок, до спортивных очков для плавания, противогазы, какие-то непонятные маски-шлемы, но через некоторое время стекло мутнело, покрывалось трещинками, а иногда и лопалась. В копах грудами валялись очки с мутными стёклами. Мы их контейнерами таскали из торгового центра для своей работы. Но несмотря на всё это — мы рыли, и другого способа остановить нелюдей не было. Нам нужна была каждая секунда, каждая могла стать той самой, разделяющий тебя от смерти.
Конечно, наша работа ни в какое сравнение не шла с работой наших предков, которые утопали в грязи, жили в холоде и впроголодь. Мы жрали от пуза, были здоровы как породистые коты и бытовали в самых комфортных условиях. Когда всё начнётся, то, то что мы сейчас накопаем, наварим из арматуры и натаскаем бетонных блоков и прочего мусора, который мы смогли демонтировать из зданий, будет нашей защитой.
Нео — они молодцы. Они не собирались подставлять нас под прямой удар нелюдей, схожих с ними по технологическому развитию, а отдали для таких как мы бригад самые безопасные участке, прикрытые чернотой. Но нас не раз предупредили, что когда всё начнётся, то новым людям будет не до нас и скорее всего на помощь мы рассчитывать не сможем. Там, где будут стоять армия новых людей, с нашим оружием и нашей бронёй просто нечего делать. Это участки не закрыты местными аномалиями и пришельцы там будут работать своим оружием в полную силу. Предсказать исход противостояния не мог никто, а новые люди сами не были уверены ни в чём. Об этом ещё до отъезда нас предупредили.
Когда эмиссары Кота катались по внешке и их сектору Стикса, подбирая людей, то случайных среди них не было. Здесь были желающие хорошо заработать и готовые трудиться за большие деньги и принимать на себя большие риски за соответствую оплату, были искатели приключений, были сорвиголовы, которые и без оплаты любили шляться по самым опасным местам. Кого тут только не было, но трусов с хитрыми глазёнками мне здесь увидеть так и не удалось. Мужики рыли, таскали арматуру, там, где можно работали бульдозеры, а где была нельзя брались за ломы и лопаты. Когда нео с нами всё это ещё раз проговорили на отправном пункте, отказавшихся не было, ни единого человека.
Не смотря на упорный труд, я и мои товарищи отожрали солидные ряхи. Любой солдат умеет готовить, а когда в бригаде завелось несколько профессиональных шеф-поваров, имеющих неограниченный доступ к деликатесам, то это караул. Парни, имели мечты готовить целый список блюд, которых разуметься не было в меню их ресторанов из-за дикой себестоимости или экзотичности, а тут они просто отрывались.
Я за эти дни узнал названий жратвы больше, чем за последние несколько лет. Всюду, на надувных матрасах, застеленных новеньким бельём спали заляпанные грязью, не снявшие обувь мужики, а вдоль окопов тянулись провода, к которым были подключены автоматические хлебопечки и шашлычницы, манящие ароматами. В каждом углу стояли блоки с газировкой и консервами, а рядом с ними воткнутые в землю грязные лопаты.
Один чел с торгового центра даже надувной джакузи притащил, в котором любил полежать после копания. В общем, всё включено, и никак не меньше пяти звёзд.
Глава 20. Гром. Палка громыхалка
Все эти дни, пока мы копали, пара рейдер танков паслась с той стороны нашей черноты, гася иногда появляющиеся небольшие вспышки пробоев. Нео довольно точно предсказали появление массовых пробоев, которые в таком количестве можно открыть раз в несколько тысячелетий, и нам страшно повезло родиться именно сейчас.
К этому времени мы уже получили и пристреляли весь наш обширный арсенал. У нео были большие проблемы с передачей оружия другим, не новым людям. Только некоторые модели, предназначенные для вооружения союзников из гуманоидных рас, могли быть использованы нами. Дятлу, как лучшему скоростному снайперу достался разгонник производства новых людей. Он стрелял вольфрамовыми стрелками, помещёнными в стальную оболочку. Оружие отличное, лёгкое и убойное до невозможности, но его было очень мало, просто до смешного. Похожие штуки у нас получили человек десять, а нас было триста с плюсом рыл.
Кое кто получил Калашниковы со специальными пульками. Выглядели они откровенно драно, имели большой красивый ствол как у вала, только из серого металла, и стреляли бесшумно. Попадание такого патрона разносило бетонный блок или проламывало броню современной бронемашины, но, всегда есть «но», они срабатывали в черноте. Как только пуля касалась черноты, она разрывалась, высвобождая кучу энергии. Оружие очень мощное, но практически бесполезное, ведь его можно использовать только метров на двухстах между нашими окопами и первой линией черноты. Проще было выстрелить в упор из штатного основного ствола, чем доставать второй.
Мне, кстати, тоже выдали небольшой пистолет с такими пулями, на случай если придётся драться с нелюдями в рукопашную. Когда я получал дамского размера пекаль со специальным боеприпасом, парни ржали до слёз и изгалялись шутить над размерами моей пушки. Они конечно знали, что пулями нео я могу даже электричку пристрелить, но историю моего имени и моего первого «Васп-Грома» они отлично помнили. Для стрельбы внутрь черноты подходило только тупое, кинетическое, поэтому моим штатным оружием стала самозарядная крупнокалиберная винтовка внешников.
Сигнал тревоги дали загодя, сообщив, что через несколько часов всё начнётся. Рейдер-танки резво ускакали, оставив огромную территорию за нашей первой линией черноты вспыхивать множеством огней. У нас было полно времени одеть броню и приготовить оружие.
Наши окопы представляли с собой сюрреалистическую картину. Грязные бойцы, вгрызающиеся в землю и ждущие врага в окопах с оружием за бетонными блоками, всюду были мешки с песком и сваренные арматурные прутья. Впереди нас лежала равнина, утыканная железками, обвитая колючей проволокой и мусором, который мы смогли найти. Мы тащили всё, что было тяжёлое и корявое и при этом отлично простреливалось. Мы собирались замедлить нелюдей, а не создавать им укрытия.
Через нашу черноту проходил приличного размера овраг, одну сторону которого мы срыли, чтобы простреливать обратную сторону, а через шланги в него сутками закачивали воду. Грязищу развели невероятную. Мы даже землю на дне перекопали, а глубина липкой жижи получилась такая, что можно было провалиться по пояс, и разумеется всё было украшено вбитыми в землю кольями и хитросплетениями арматуры и проволоки.
Кстати, мы тоже все были грязные, и не по тому, что у нас не было новой одежды или возможности постирать, а потому, что просто этого не делали. Работа в черноте выматывала силы на столько, что нас хватало только доползти до матраса и вырубиться. Многие даже башмаки не снимали. В паре мест мужики настоящие прачечные организовали с автоматическими стиральными машинами и целыми контейнерами новой одежды, но на это просто не хватало сил, а проснувшись, сразу бежали в нашу защитницу рыть и скручивать болтами подлые железные конструкции.